Геракл

Совершив 12 подвигов, Геракл избавился от служения Еврисфею. Он свершил обряд очищения от пролитой крови и предался мечтам о том, как он будет жить свободным человеком. Он вернулся в Фивы, развелся с Мегарой, считая, что этот брак неугоден богам, и выдал ее за своего племянника и друга Иолая.

Очередную войну Геракл повел против пилосского царя Нелея, которого разбил, уничтожив всех побежденных, кроме царя Нестора.

Из более поздних мифов о Геракле известны рассказы о его пребывании в Скифии, где, сойдясь со змеей-девой Ехидной, он стал родоначальником скифов и родственных скифам народам.

Геракл у Эврита.

Затем Геракл ушел в Эхалию (Фессалию), где просил у царя Эврита руки его дочери Иолы. Ее руки домогались многие женихи, но царь решил отдать ее в жены тому, кто стреляет из лука лучше, чем он. Геракл сумел одержать верх над Эвритом: ни одна из его стрел не миновала цели. Очень обрадовались этому Иола и ее брат, мечтавший породниться с Гераклом. Между тем Гераклу припомнили, что он на нем некогда лежал грех детоубийства (вариант: что он находился в рабстве у Еврисфея). Геракл покинул Эврита оскорбленным и разгневанным. Как раз в то время сын Гермеса Автолик похитил у Эврита лошадей и ослов, и царь обвинил в краже Геракла. А сын царя, сожалевший об уходе Геракла, не верил, что такой герой способен на воровство, и, ничего не говоря отцу, он припустился вслед за Гераклом, и, догнав его, всё ему рассказал, предложив найти настоящего вора. В это время Гера наслала на Геракла порыв безумия, и он схватил сына Эврита, который так хотел помирить его со своим отцом, затащил на верх самой высокой башни и сбросил оттуда вниз. Сам Зевс разгневался на Геракла за такое ничем не оправданное злодеяние. Не помогло и раскаяние, охватившее Геракла после того, как его гнев немного остыл. Ни один из богов, чьи храмы посетил Геракл, желая получить прощение, не простил ему вероломное убийство сына Эврита. Один лишь бог Аполлон сжалился над ним, но потребовал дорогую плату за очищение: еще три года пробыть в рабстве. Геракл без колебаний принял приговор бога, переданный через оракула, ибо жаждал очищения. Он добровольно продал себя в рабство. Его купили купцы из Азии и отвезли к царице Омфале. Деньги, полученные от купцов, Геракл, по велению прорицательницы, отдал царю Эвриту как выкуп за убитого сына.

Продолжение следует...

Сказ о Геракле и Лернейской Гидре (второй подвиг)

И сказал Эврисфей Гераклу:
- Избавь город Лерну от многоглавой гидры.
И ответил Геракл Эврисфею:
- Будет сделано. - и отправился в Лерну.

**********************************************************************

- Здорово, Иолай!
- Здорово... Лаэрт? Какими же ветрами занесло тебя со своей Итаки к нам в Фивы?
- А батьку своего проведать, батьку. Как он тебя, Иолай, борьбе учит?
Очень были разными эти ребята ровесники - Иолай, сын Ификла, племянник Геракла, кто был сыном Зевса, коренной фиванец, и Лаэрт, сын Автолика, кто якобы был родным, хоть и внебрачным, сыном Гермеса, островитянин-итакиец. Иолай был точь-в-точь как отец, в его юном возрасте (а сейчас Ификл очень мало уступал своему могучему полубрату в росте и размахе плеч). Лаэрт же был невысоким, но очень приземистым - не дать не взять юный крестьянин, а царевич острова Итаки. Впрочем, Иолай понимал: на этих маленьких островках царский - или любой другой - титул - просто мишура, и что Лаэрт с матерью хотя и живут во дворце, но и крестьянством заниматься не брезгуют.
- Нормально, - ответил Иолай на вопрос друга своего. - Какие у тебя новости?
- Да что я? Ты расскажу лучше, как твой поход?
- Какой поход?
- Да какой-какой. В Арголию. Нового льва твой дядя истребил, и тебя учить надумал?
Иолай покраснел. После того, когда его дядя Геракл-Алкестид ушёл в Микены царю Эврисфею служить, первым делом тот послал его в Немею, где тот должен был истребить чудовище-льва. Так, по крайней мере, гласили барды, поэты, и бродячие поклонники Аполлона-песнопевца и муз. В действительности дело всё было гораздо скромнее, Иолай был уверен. Львов в таком захолустье как Немея было довольно много, вот Геракла и послали, зубы им пообломать. Вернулся дядя со трофеем - громадной львиной шкурой, которую, как определили служители Артемиды, должны была принадлежать на редкость старому и матёрому льву, которого и большой охотой не всегда возьмешь, а тут... Ну, львиную шкуру (с когтями) дядя оставил себе, а вот львиный череп - с клыками - он пожертвовал храму, дабы обеспечить себе поддержку Артемиды на будущее. Но это было тогда, а сейчас...
- Ну нет в Арголиде никаких лесов! - сказал Иолай с интонацией знатока. - Она же на берегу Арголийского залива!
- Подумаешь, удивил, - хмыкнул Лаэрт, который в тайне ревновал, что его папа ещё пока никакого льва не убил, в отличии от дяди Иолая. - Я же на кораблях плавал, знаю, что Лерна - это прибрежный, торговый город.
- А ежели знаешь, что такое Лерна - то чего мне голову пудришь? Сам небось знаешь, что мы с дядей там сделали! - сразу вспылил Иолай.
- Коли знал бы - не спросил! - разозлился и Лаэрт.
- Мальчики, перестаньте! А то кликну Алкмену - она вас утихомирит! - раздался тут девичий голос.
Оба мальчика, как по команде, повернулись к ней.
- Ну Эфра, мы же не специально! - заявили они обиженным тоном.
Эфра только презрительно фыркнула. На несколько лет старше обоих мальчиков, она посматривала на них свысока. Но рассказ Иолая был и ей интересен. - Ну так что же было дальше? - спросила она.
- Какое дальше? Я ещё не начал! - обиделся Иолай. - Вот прибыли я и дядя в Лерну. Ничего город, нормальный. Люди бегают, торгуют, живут. Мы нашли там нормальную гостиницу, заночевали, как и подобает героям...

**********************************************************************

- Ну-с, племянничек, гостиницу мы себе высмотрели, теперь пойдём по базару - хочу что-нибудь купить родным нашим на подарки.
- Так вы уже принесли нам подарок из Немеи - во, шкура какая же огромная! Глядишь, и от гидры какой-нибудь кусок кожи на подарок останется...
Геракл покачал головой. - Нет, племянничек. Из гидры вряд ли подарков дождешься, так она - тварь водная, а таких только на еду, и то не каждый раз. Пошли, походим по базару, каких-нибудь тряпок твоей маме и моей, чего-нибудь ещё Ификлу... а это что за шум?
Шум этот, как уловили уши дяди и племянника, сведущих в таких шумах, был шумом драки, причём не слишком честной.
- А ну пошли, - сказал Геракл нахмурившись. - Разберёмся-ка.

А разборки и шли на самом деле. В тёмном углу за рядом с солёной рыбой и овощами двое оборванцев тащили третьего, причём третий явно этого не хотел. Дядя с племянником, может, и не стали бы вмешиваться, но тут они увидели лицо третьего - и это решило дело. - А ну бросьте девку! Совсем обнаглели? - рявкнул Геракл, приподнимая с плеч свою тяжёлую палицу. (Надобно помнить читателю, что тогда ещё не знали греки Геракла, сына Зевса-Громовержца, победителя чудовищ, а увидали двое хулиганов здоровенного мужика, который мог их прибить и даже не вспотеть.)
Обоих как ветром сдуло, а девушка свернулась в комок и затряслась.
- Не боись, - сказал ей по-доброму Геракл, опуская свою дубину. - Мы люди царя Эврисфея, зла тебе не учиним беспричинно. А ты кто?
- Я? Эфра. Моя мать была полюбовницей богатого торговца шёлком, но он утонул, и мы и скатились в такое положение.
- Образованная, значит? - Геракл спросил уже с открытым интересом.
- Да, да. Могу и читать и писать...
- Честно?
- Честно-честно, - закивала девушка.
- Ну хорошо. Если не врёшь, возьмём тебя в Фивы - может, станешь ключницей в доме моей матери, - сказал Геракл.
- Х-хорошо, - согласилась Эфра.
- А скажи нам - ты тут про гидру знаешь? - внезапно сказал Иолай.
- Знаю-знаю. Пойдёмте на пирс - я вам покажу.

На пирсе Эфра указала новым знакомым на полузатопленный риф, невдалеке от порта.
- Вон там она и живёт, - сказала девушка. - Там раньше был очень хороший лов, а теперь и рыбы там мало стало, и крабов, и моллюсков, да и рыбаки не всегда возвращаются. Не возвращались то есть. Сейчас туда не плавают.
- Что ж вы её не истребили? - придирчиво сказал Иолай.
- Так днём гидра прячется, а ночью её взять нелегко.
- Ничего, - сказал Геракл, - мы с Иолаем её возьмём. Пойдём племянник, надо достать лодку и снаряжение.
- А как же я? - испуганно сказала Эфра.
- Да, как же ты? - задумчиво сказал Геракл. Оставлять её сторожить его и Иолаево добро опасно: несмотря на уверения в честности и обещания Геракла добыть девчонке работу, дом и стол в самих семивратных Фивах, та могла вполне исчезнуть из номера вместе с их вещами. Оставлять с нею Иолая глупо: гидра - тварь морская, посейдонова, а с Колебателем Земли, хоть тот и был Гераклу родной дядя по отцу, у Геракла были отношения ещё похуже, чем с Артемидой, и идти на гидру один на один Гераклу не хотелось. Оставалось единственноей решение, и Геракл его принял:
- Идёшь с нами, - он сказал Эфре.

И вот, лодка отплыла. Кроме трёх пассажиров, в ней лежала острога и сети. Геракл дубину не взял, так как знал, что у гидр костей нет, и ломать ей нечего.
Они плыли тихо и долго. Вот уже песчаное дно моря покрылось водорослями и кораллами, а гидры всё не было видно.
- Ну и где же она? - Иолай обратился к провожатой с долей обиды.
- Откуда я знаю! - Эфра не собирались подчиняться более юному по возрасту. - Я её никогда не ловила.
- Спокойно, дети, - осадил их Геракл, достав большую связку свежей рыбы. - Будем ждать. Время и деньги у нас ещё есть, и даже вполне, а гидра должна быть.
И действительно, вскоре появилась. К тому времени дежурили Иолай с Эфрой, так как Геракл наконец подчинился Гипносу и спал.
И вдруг началось. Связка рыбы, привязанная к уключине, резко дернулась, и пассажиры чуть не вывалились в воду.
- Гидра! - взвизгнула Эфра, отшатываясь от борта. Иолай наклонился посмотреть... и живо присоединился к Эфре: под водой была гидра. Она не была больше того льва, которого Геракл убил в Немее: но она была гораздо более омерзительна: так, какой-то бесформенный ком, из которого росло восемь-девять слепых голов щупалец, а по бокам которого было два жутких глаза. Но Геракл не стал рассматривать Гидру. Он, наоборот, схватился за веревку, к которой была привязана рыба, и резко рванул её в лодку, вложив в этот рывок не меньше силы, чем в тот, когда он схватил за хвост немейского льва. Гидра, не ожидавшая подвоха, "влетела" в лодку вместе с рыбой, но успела отцепиться от неё и вцепиться в Геракла. Они покатились по дну лодки одним бесформенным комом.
- Острогу, - прохрипел Геракл, - острогу!
- Ты слышал - острогу ему! - зашипела Эфра.
- Я не могу! Я не разберу, где кто! - взвизгнул Иолай!
- Да ты её тупым концом, дубина!
Ругательство подействовало: Иолай схватил острогу, и повернув её тупым концом, изо всех сил ударил её по гидре. К счастью, он попал куда нужно, и гидра резко отцепилась, прыгнув обратно в воду. Но не успела. Геракл молниеносно схватил острогу, повернул её нужным концом к воде, и ударил, пробив гидру сразу между глаз.
- Ф-фу, - только и сказал, вытирая потный лоб, Геракл.

Конец этого эписодия был прост как рассвет: троица "гидроловов" вернулась в Лерну, где сложила свой трофей на алтаре Посейдона (а как же иначе? В портовом городе Посейдон - первый бог и чуть ли не главнее Зевса), а в обмен получила благодарственную бумагу и бойким ходом отправилась обратно в Фивы, не желая оставаться в Лерне ни минуты больше.

*********************************************************************

-... И вот оплела гидра дядю с ног до головы, вот-вот повалит, - самозабвенно рассказывал Иолай, - а он мне кричит: "Огня, Иолай! Сейчас я буду ей головы сшибать, а ты их прижигать!" Только так и справились.
- Где же вы дров для огня достали? - придирчиво спросил Лаэрт. - Я про Лерну слышал - там деревьев маловато.
- Заплатили деньги - дрова для огня получили, - фыркнула Эфра. - Не знаешь, что ли, как это делается?
- Молчи, женщина! - заявил в ответ Лаэрт, подражая отцу, когда тот спорил с матерью.
- Ты мне не хозяин! - заявила Эфра.
- Да! Ты у себя на подворье командуй, а к нам не лезь! - поддержала новую подругу и Иолай.
Лаэрт надулся, и неизвестно, чем кончилось бы дело, если бы мать Иолая, Автомедуза, не крикнула:
- Иолай, попрощайся с дядей!

- Ой дядя, ты уже уходишь?
- Уходит, Иолай, - Ификл, брат Геракла и отец Иолая, печально вздохнул. - Вновь посылает его Эврисфей - теперь в Аркадию - эрифманского вепря убить.
- Так ж не зря Эриманф горой вепрей назвали? Что ж в том вепре особенного? - спросила старая Алкмена, тоже вышедшая, чтобы проводить сына.
- То не просто вепрь, то чудище в железной щетине, - ответил Геракл. - Ну, прощайте - жив буду, снова к вам приду. - И он зашагал, только пыль заклубилась под ногами.

- Мам, ну мам, ну почему ты меня с дядей не пустила? - хныкал Иолай, идя ко сну.

- Потому что тебе в Аркадии нечего делать, - отрезала та. - Это такое захолустье, что там детям делать нечего - неправда ли, Эфра? - обратилась Автомедуза к новой служанке.
- Конечно так, сущее захолустье, хуже моего родного Троисена - в нём-то хоть десяток гоплитов да наберётся, - согласилась та.
- Вот видишь, - сказала сыну Автомедуза. - Спи давай. - И она с Эфрой вышла из комнаты.
Иолай поворочался немного и уснул.

- Ну что, Эфра, теперь давай с тобой поговорим, - Автомедуза обратилась к новой служанке. Та кивнула настороженно. - Значит, так. На службу я тебя возьму - ты, я вижу, будешь не в тягость, да и грамоте, я вижу, разумеешь. Но на ключницу ты пока не потянешь - молода ещё. Алкмена стара и делами домашними почти не занимается; муж мой дни свои в основном проводит вне дома и толку от него мало. Поняла?
- Поняла.
- Хорошо. - Автомедуза помолчала, а потом весело посмотрела Эфре глаза: - А зачем Троисену десяток гоплитов?
- Ой, мало для чего ли? Вон, в Кромионе тоже появилась дикая свинья, не иначе как порождение Тифона и Ехидны, всю местность опустошает. А ведь от Кромиона до Коринфа не так уж и далеко!
- Лучше бы братца моего Эврисфей туда послал, чем в Аркадию, - вздохнула Автомедуза. - Ну да ладно, пойдём, Эфра, покажу, где теперь тебе жить.
И обе женщины удалились.

По возможности сохранены авторские орфография и пунктуация.

Поддержка рассылки: