УИСТЕН ХЬЮ ОДЕН
Уистен Хью Оден (Wystan Hugh Auden; 1907-1973) - англо-американский поэт. Родился в Йорке, учился в Оксфорде; входил в группу поэтов "оксфордской школы". Во время гражданской войны в Испании служил в санитарном батальоне республиканских войск. Сборники 1930-х гг. отмечены остросоциальным содержанием ("Стихи". 1930, "Ораторы", 1932, поэма "Испания", 1937). В 1938 г. переехал в США и в 1948 г. получил американское гражданство; в 1972 г. вернулся в Англию. В последних поэтических книгах ("О доме", 1965, "Город без стен", 1969, "Послание крестнику и другие стихотворения", 1969) звучит тема больного человека и больного мира, человеческого одиночества в "асфальтовой пустыне".
Щит Ахилла
Перевод с английского Павла Грушко
Он ладит щит, а она глядит,
Надеясь узреть на нем виноград,
И паруса на дикой волне,
И беломраморный мирный град,
Но на слепящий глаза металл
Его искусная длань нанесла
Просторы, выжженные дотла,
И небо, серое, как зола…
Погасшая земля, где ни воды,
Ни трав и ни намека на селенье,
Где не на чем присесть и нет еды,
И все же в этом сонном запустенье
Виднелись люди, смутные, как тени,
Строй бесконечных башмаков и глаз,
Пустых, пока не прозвучал приказ.
Безликий голос - свыше - утверждал,
Что цель была оправданно законнной,
Он цифры приводил и убеждал,
Жужжа над уход мухой монотонной, -
Взбивая пыль, колонна за колонной
Пошла вперед, пьянея от тирад,
Чья логика, была дорогой в ад.
Он глядит, как он ладит щит,
Надеясь узреть священный обряд,
Пиршество и приношение жертв, -
Нежных, увитых цветами телят, -
Но на слепящий глаза металл
Длань его на алтарь нанесла
В отсветах горна видит она
Другие сцены, иные дела…
Колючей проволокой обнесен
Какой-то плац, где зубоскалят судью,
Стоит жара, потеет гарнизон,
Встав поудобнее, со всех сторон
На плац досужие глазеют люди,
А там у трех столбов стоят, бледны,
Три узника - они обречены.
То, чем разумен мир и чем велик,
В чужих руках отныне находилось,
Не ждало помощи в последний миг
И не надеялось на божью милость,
Но то, с каким усердием глумилась
Толпа над унижением троих -
Еще до смерти умертвило их.
Он глядит, как он ладит щит,
Надеясь атлетов узреть на нем,
Гибких плясуний и плясунов,
Кружащихся перед священным огнем, -
Но на слепящий глаза металл
Легким мановением руки
Он не пляшущих поместил,
А поле, где пляшут лишь сорняки…
Оборвыш камнем запустил в птенца
И двинул дальше… То, что в мире этом
Насилуют и могут два юнца
Прирезать старца - не было секретом
Для сорванца, кому грозил кастетом
Мир, где оборванному грош цена
И помощь тем, кто немощен, смешна.
Тонкогубый умелец Гефест
Вынес из кузни Ахиллов щит,
Фетида, прекрасногрудая мать,
Руки к небу воздев, скорбит,
Увидев, что оружейник Гефест
Выковал сыну ее для войны:
Многих сразит жестокий Ахилл,
Но дни его уже сочтены.
Надеясь узреть на нем виноград,
И паруса на дикой волне,
И беломраморный мирный град,
Но на слепящий глаза металл
Его искусная длань нанесла
Просторы, выжженные дотла,
И небо, серое, как зола…
Погасшая земля, где ни воды,
Ни трав и ни намека на селенье,
Где не на чем присесть и нет еды,
И все же в этом сонном запустенье
Виднелись люди, смутные, как тени,
Строй бесконечных башмаков и глаз,
Пустых, пока не прозвучал приказ.
Безликий голос - свыше - утверждал,
Что цель была оправданно законнной,
Он цифры приводил и убеждал,
Жужжа над уход мухой монотонной, -
Взбивая пыль, колонна за колонной
Пошла вперед, пьянея от тирад,
Чья логика, была дорогой в ад.
Он глядит, как он ладит щит,
Надеясь узреть священный обряд,
Пиршество и приношение жертв, -
Нежных, увитых цветами телят, -
Но на слепящий глаза металл
Длань его на алтарь нанесла
В отсветах горна видит она
Другие сцены, иные дела…
Колючей проволокой обнесен
Какой-то плац, где зубоскалят судью,
Стоит жара, потеет гарнизон,
Встав поудобнее, со всех сторон
На плац досужие глазеют люди,
А там у трех столбов стоят, бледны,
Три узника - они обречены.
То, чем разумен мир и чем велик,
В чужих руках отныне находилось,
Не ждало помощи в последний миг
И не надеялось на божью милость,
Но то, с каким усердием глумилась
Толпа над унижением троих -
Еще до смерти умертвило их.
Он глядит, как он ладит щит,
Надеясь атлетов узреть на нем,
Гибких плясуний и плясунов,
Кружащихся перед священным огнем, -
Но на слепящий глаза металл
Легким мановением руки
Он не пляшущих поместил,
А поле, где пляшут лишь сорняки…
Оборвыш камнем запустил в птенца
И двинул дальше… То, что в мире этом
Насилуют и могут два юнца
Прирезать старца - не было секретом
Для сорванца, кому грозил кастетом
Мир, где оборванному грош цена
И помощь тем, кто немощен, смешна.
Тонкогубый умелец Гефест
Вынес из кузни Ахиллов щит,
Фетида, прекрасногрудая мать,
Руки к небу воздев, скорбит,
Увидев, что оружейник Гефест
Выковал сыну ее для войны:
Многих сразит жестокий Ахилл,
Но дни его уже сочтены.
1952
Сборник "Щит Ахилла" (1955)
Западноевропейская поэзия ХХ века. - М.: Худож. лит., 1977. - С. 109-111. - (Б-ка всемирной литературы).